Покорение Огня (litres) - Страница 71

За окном, как и все последнее время, лил холодный осенний дождь, а света, который проникал в окна, категорически не хватало – на чердаке царил легкий полумрак. Правда, плохое освещение не помешало мне заметить коробку средних размеров, которая стояла на прикроватной тумбочке. И выглядывающий из-за коробки листок, подозрительно похожий на лист розы, тоже.

Эта находка стала поводом окончательно проснуться и плавно выскользнуть из-под одеяла. И замереть в нерешительности, потому что… на тумбочке действительно лежала алая роза, а коробка была обтянута бархатом, что намекало – внутри нечто ценное. Возможно, украшение.

А еще, приглядевшись, я обнаружила записку – она лежала под розой. В этот миг моя растерянность достигла пика, чтобы через полминуты смениться тихой радостью.

Подарок! От Эмиля! Бли-ин…

Неосознанно закусив губу, я подхватила коробку и открыла. Внутри, на подстилке из белого атласа, действительно лежало украшение – широкий браслет из белого металла, покрытый цветной эмалью. Я нахмурилась, потому что это сочетание – металл-эмаль – что-то напоминало, но очень скоро акцент моего внимания сместился – я принялась разглядывать узор и рисунок, помещенный в центре.

Это была какая-то стилизация. Нечто похожее на орла, который держит в клюве четырехлистный клевер. Само изображение было выполнено в цветах, близких к натуральным – желтый, коричневый, зеленый. А узор, оплетавший браслет, был составлен из разных оттенков синего.

Мне украшение жутко понравилось, и я, разумеется, поспешила его надеть. Браслет закрылся с громким щелчком и оказался чуточку великоват. Зато смотрелся изумительно!

– А… проснулась, – раздался в тишине чердака голос Зябы.

Монстр тут же проявился в своем любимом зеркале и, оценив ситуацию, добавил:

– И даже подарки уже нашла.

– Угу, – весело пробормотала я и выдернула из-под розы записку.

Подписи, как и в прошлый раз, не имелось, зато текст послания вызвал очень теплые чувства. Эмиль писал следующее:

«Прости. За всей этой беготней и смещением календаря я совершенно забыл о твоем дне рождения.

Надеюсь, еще не поздно поздравить?»

Блин! За всей этой, как выразился Эмиль, беготней я тоже о своем дне рождения забыла. А ведь он был не вчера и даже не позавчера, а недели так три назад.

Так что да, подарки дарить, определенно, не поздно!

На этом послание не заканчивалось, ниже было целых три постскриптума.

Первый:

«Браслет, разумеется, не краденый, но лучше надеть его после того, как уедем».

Второй:

«Сегодня после обеда ты встречаешься с Дорсом, равно как и завтра. Согласись, это лучше, чем сидеть и плакать…»

Третий:

«Ты, безусловно, и сама помнишь, но… милая, постарайся не делать глупостей. По крайней мере до тех пор, пока я не вернусь.»

Сама записка вызвала, разумеется, радость, а вот постскриптумы заставили скривиться.

Понятно, что товарищи по академии могут посчитать, будто браслет я украла, но, черт! Браслет мой, следовательно, только мне решать, как с ним поступить. Светить украшением, конечно, не стану, но снимать его категорически отказываюсь. Это первый настоящий подарок, сделанный Эмилем, и я не готова вернуть его в коробку.

В том, что касается Дорса, я только «за». Но вообще-то я и не собиралась рыдать. Ситуация, безусловно, грустная, но я слишком хорошо понимаю, что слезы ничего не изменят. К тому же вчера наплакалась. Причем так, что глаза до сих пор горят.

Ну а глупости…

Черт, этот третий постскриптум совершенно возмутительный. Если я когда-либо и совершала глупости, то ненамеренно – это во‑первых. Во-вторых, Эмилю хорошо известно, что в последнее время я сижу тише мыши и даже чихнуть боюсь. Так к чему подобное предупреждение?

– Что ты фырчишь? – ворвался в мои мысли голос Зябы.

Я сложила послание вчетверо, огляделась в поисках чего-нибудь, что можно приспособить под вазу, и только после этого ответила:

– Эмиль просит не делать глупостей. Будто меня хлебом не корми, только дай накосячить.

Удивительно, но Кракозябр мое возмущение не оценил. Хуже того, монстр заметно напрягся и отвел глаза.

Так-так-так…

– Зяб, – несколько раздраженно позвала я. – И как понимать твою реакцию?

– Да никак, – отмахнулся кшерианец. Но через миг шумно вздохнул и все-таки сказал: – Дашунь, мы с тобой, конечно, договорились, но если бы Эмиль не ушел из академии так рано, я бы успел его предупредить, и сейчас мы бы с тобой не разговаривали. Но Эмиль ушел до того, как… и поэтому я скажу. А ты, умоляю, отреагируй правильно.

Вот теперь я напряглась по-настоящему и решительно направилась к зеркалу.

– Что еще случилось? – спросила тихо.

А в ответ услышала:

– На пороге новая метка. Ее принесли на рассвете, и я успел отследить, кто именно.

Черт.

Страх? Разумеется, нет. Зато раздражение усилилось стократно. Вот только меток мне сейчас и не хватает. Для полного, так сказать, счастья.

– Ладно, и кто же это был? – выдохнула я.

– Селена, – сообщил призрачный собеседник. А после новой долгой паузы добавил: – На саму Селену, конечно, плевать, но меня сильно настораживает тот факт, что никто из ее подруг-приятельниц об этой затее, судя по всему, не знает. По крайней мере, никаких разговоров про метку я не слышал, хотя наблюдал за девушками очень пристально.

– Полагаешь, эта метка – часть того тайного плана, подсказанного Дербишем?